От Донецка до Херсона: горячий репортаж с места событий
Боевые действия на херсонском направлении продолжаются. Украинские войска, предпринявшие попытку наступления, то тут, то там организовывают русским бойцам – "федералам" и добровольцам – массу неприятностей. Тем не менее сдавать нацистам Херсон никто не собирается.  Каховский плацдармВсё, что произошло с нами 2 и 3 сентября, иначе чем Провидением Божьим, объяснить невозможно. Началось всё с того, что из Донецка на освобождённые территории мы выехали очень вовремя – примерно за полтора часа до удара украинской артиллерии по центру города. Зная деятельную натуру Александра Бородая, который старается успеть везде и всегда, нетрудно предположить, что наш шанс оказаться в момент прилётов на бульваре Пушкина или возле драматического театра был абсолютно не нулевым. Однако Господь в тот день управил по-своему. Так же, как и в день следующий, когда всё началось с того, что с места ночёвки в Бердянске мы выехали на 15 минут позже, чем планировалось. 20-й батальон СДД «Гром» под командованием Ратибора ротировался с позиций на правом берегу Днепра, где бойцы провели два месяца. Путь по плотине Каховской ГЭС был закрыт – ВСУ обстреливали любой транспорт, который на ней появлялся, и подразделение должно было переправляться на пароме. Вот на этот-то паром, уходивший с левобережья за добровольцами, мы и не попали, опоздав на посадку на те самые 15 минут.  Батальон грузился на борт, когда его накрыло залпом из РСЗО. Счастье, что не полным "пакетом", но хватило и этого. Пятеро "двухсотых", 12 тяжелораненых и 13 человек "лёгких". Мы узнали о случившемся спустя примерно полчаса, в течение которых тоже едва не стали "двухсотыми". А ведь стали бы гарантированно, если бы один из сопровождавших нас "спецов" с позывным «Панда» не решил лишний раз проверить свой автомат. Нет, оружие ему применять не пришлось, но, не задержи он нас этой проверкой, мы бы прибыли "посмотреть, что там с гидроэлектростанцией", в аккурат под HIMARS. А так – метров за сто до плотины наш "штурман" Пугач увидел разбегающихся по укрытиям людей и буквально заорал: «Уходим, Тимур!!!» Как Тимур Аркадьевич – степенный, немногословный донской казак из Ростова – сумел буквально на месте развернуть громоздкий «Ленд Крузер» и вдавить в пол педаль газа, я не понимаю до сих пор. Но он успел. Мы летели прочь от ГЭС, а у нас за спиной гремели взрывы. Как потом выяснилось, унёсшие жизни 11 росгвардейцев… Между тем на причал местного яхт-клуба начали прибывать катера с ранеными бойцами Ратибора, и эту картину я, наверное, запомню на всю жизнь.  Проливной дождь, спецназовцы и уцелевшие добровольцы с носилками, бурые пятна на асфальте, крики. Крики мужиков – окровавленных, контуженных, ошалевших от промедола и боли, которую он почему-то не купировал. «Братец! Братец, держись давай! Поживёшь еще!» – Араб и Закат у меня на глазах чуть ли не за волосы вытаскивают с того света одного, всерьёз наладившегося помирать прямо возле санитарного "пазика" бойца. Араб льёт в абсолютно белое лицо воду из "пятилитровки", Закат колдует по-медицински, используя знания, полученные за восемь лет его персональной войны. Наконец, в глазах раненого мелькает искра вернувшейся жизни, и он начинает дышать без этих страшных пауз. Спасли…  А на дороге, идущей вдоль берега, творится чёрт-те что – потеряв связь с реальностью, суетятся люди и техника, армейские КамАЗы слепо тычутся из стороны в сторону, словно забыв о вчерашнем дне, когда прямо вот здесь, на спуске к воде, "укропы" сожгли "Химерами" колонну из двенадцати машин и убили двадцать человек личного состава. Нас и всю эту безумную военную карусель спасает только дождь, укрывающий землю от глаз украинских беспилотников. Кабы не он – не писать бы мне сейчас этих слов. Наконец заканчиваем с ранеными, но уезжать из мокрого, суетливого ада ещё не время – Бородаю нужно дождаться момента, когда батальон – а точнее, то, что от него осталось, – полностью выйдет из-под огня. Загоняем машины в "зелёнку" на пустом пока месте общего сбора и начинаем ждать. Быстро темнеет, с неба продолжает лить, где-то неподалёку протяжно "взрыкивает" маршевый движок зенитной ракеты, затем – ещё один. Из-за невидимого Днепра слышны звуки стрелкового боя. Спать устраиваемся на автомобильных креслах. К утру «Гром» переправился, и последним, кто покинул позиции, был Ратибор. Построение, награждение, короткие речи командиров. Было понятно, что, отдохнув по домам, на фронт вернутся не все из стоящих в строю. Зато про вернувшихся можно будет сказать, что они крепче железобетона.  Нервный ХерсонО том, что Антоновский мост находится под практически ежедневным огневым воздействием противника, я знал. О том, что единственный способ преодолеть Днепр и оказаться в Херсоне – это паромная переправа, я знал тоже. И в свете только что пережитого нами "каховского ужаса" все эти знания, мягко говоря, не успокаивали – чем ближе мы подъезжали к месту назначения, тем плотнее становился ком страха где-то за грудиной. Мои попытки скрывать его, вероятно, были не особо убедительными. Потому что здоровенный, как медведь-культурист, Пугач, с трудом развернувшись на переднем сидении, посмотрел на меня и сказал задумчиво: «Боишься? Правильно… Я тоже боюсь. Ничего, не боятся здесь только дураки». Немного отлегло – очень уж не хотелось выглядеть малодушным перед этими парнями, суровыми и весёлыми одновременно. Наконец подъехали к переправе, где нас встретила уже привычная суета и плавучая конструкция, состоящая из понтона и соединённых с ним четырёх катеров совершенно военного вида. Загрузились, отчалили. Днепр в этом месте имеет ширину порядка километра, поэтому двигаться пришлось минут двадцать. В пути обошлось без неприятных происшествий, но когда наше неуклюжее плавсредство ткнулось в берег, произошли два события, крайне "удачно" дополнивших друг друга. У первой из наших машин не завёлся двигатель, а сразу вслед за этим прозвучал сигнал оповещения о ракетной атаке. Все, кто были на борту, бросились к траншеям расположенного тут же блокпоста, а мы… А мы стали выталкивать внедорожник, который категорически не желал выталкиваться. Ситуацию спас второй "Крузак" – наплевав на всякий политес, он упёрся бампером в корму своего неподвижного близнеца и буквально вынес его на земную твердь. Дальше было проще – на сцепке из двух джипов укрылись под пролётом моста, "прикурились" – проблема была в аккумуляторе – завелись и на всех парах помчались в сторону города. Ракеты, кстати, так и не прилетели – тревога оказалась ложной. Херсон, невзирая на солнечную погоду, выглядел сумрачно. Видимо, дело было в местных жителях, многие из которых смотрели на нас волками. Взгляды эти говорили о том, какую огромную работу предстоит проводить здесь после победы. На постой расположились во «Фрегате» – единственном из городских отелей, который не пострадал от обстрелов с украинской стороны. Пока заселялись, Спартак с Арабом жизнерадостно рассуждали о прочности конструкции здания и о том, что, прилети сюда ракета HIMARS, сложатся только два этажа, а сама гостиница в целом устоит. Я, конечно, разделял их оптимизм, но после непродолжительной прогулки по набережной спать лёг, не раздеваясь. Утром нас снова ждала переправа обратно на левый берег и полная опасностей дорога к Кинбурнской косе – самой южной точке освобождённых территорий Украины.  Противодиверсионное бытиеПромежуточная точка маршрута к косе – пункт постоянной дислокации отряда специального назначения «Вихрь» – встретила нас настоящей сельской пасторалью. Захотелось лечь на тёплую землю под грушей и начать думать о хорошем. Однако парни, облачавшиеся в "броню", напомнили, что вся эта южноукраинская благодать является сплошным обманом, поверив в который можно легко превратиться в удобрение для местных чернозёмов. Поэтому пришлось отбросить в сторону лирику и тоже застегнуть на себе "липучки" бронежилета. Дальнейший путь проходил преимущественно в тишине, изредка разбавляемой матерком, коим Пугач тщательно обкладывал проводника, нетвёрдо знавшего направления. Поросшие соснами песчаные дюны, заросли камыша, дорога, круто петляющая среди всей этой красоты. И стволы автоматов, которыми ощетинилась наша маленькая колонна. Пугач, наконец, оставляет в покое нашего "гида" и начинает объяснять мне, насколько хороши эти места для устройства засады. Я непроизвольно поёживаюсь, а "нагнетать" продолжает уже Тимур Аркадьевич: «Вон там и там, если мины стоят – от нас вообще ничего не останется». К счастью, мин "там и там" не оказалось, а примерно на середине трассы нас встретила «Нива» Саныча – командира «Вихря» и до пункта временной дислокации его отряда мы добрались вполне благополучно. Пара метров потерянных мною нервов – не в счёт. Пока обустраивались, смывали с себя пыль, перекусывали, уже стемнело, и Александр Бородай в компании командира и меня отправился на передовой пост. Опознались со встречавшими нас бойцами по радио, прошли на наблюдательный пункт и увидели картину поистине апокалиптическую. Тьма, мерцающая оранжевыми отсветами горящей травы, которую днём поджёг снаряд М777, прилетевший со стороны Очакова. И люди-тени вокруг нас. Люди-тени, чья задача – охота на других людей-теней из украинских ДРГ. Быстро отсняли в "ночном режиме" монолог Бородая и двинулись обратно, спать. Ночевал я в одной постели с автоматом. Спустя два дня мы были снова в Донецке. Отчаянно хотелось домой, в Москву.  | |
|
Статьи/
09.09.2022/
/
Просмотров: 127
|
| Всего комментариев: 0 | |